Глава “Ферейна” больше не хочет быть единственным владельцем своего фармбизнеса
Всю прошлую осень владелец компании “Брынцалов-А”, в которую входит фармацевтический завод “Ферейн”, просидел на пороховой бочке. Чиновники от здравоохранения открыто, используя рупор федеральных телеканалов, обвинили его предприятие в изготовлении фальсификата. С сентября по ноябрь брынцаловский завод проверял Росздравнадзор, после чего дважды пытался приостановить его лицензию. На фармрынке Владимира Брынцалова уже было списали со счетов. Но поторопились.
Дальнейшие события позволили предпринимателю вздохнуть с облегчением. Лицензия осталась при нем. А за выявленные нарушения суд оштрафовал “Ферейн” на символические 40 000 руб. Более того, главу Росздравнадзора Рамила Хабриева, причинившего компании столько беспокойств, позже отправили в отставку за служебное несоответствие. Победа? Радостным настроение Брынцалова не назовешь даже с большой натяжкой. Он выглядит утомленным и раздраженным.
“В СМИ сплошной негатив, а чиновники занимаются только тем, что вставляют нам палки в колеса”, — жалуется он. Минздравсоцразвития одну за другой заворачивает тендерные заявки “Брынцалов-А”. А ведь, к несчастью для компании, есть еще и Роспатент. “Наш "Бравегил" выкинули из госпрограммы, потому что он якобы копирует "Тавегил" от Novartis. "Тавегил" и "Бравегил" — неужели похоже?!” — не изменяет своему репертуару хозяин “Ферейна”.
Натянутые отношения Брынцалова с госструктурами, конечно, не новость. Несколько лет назад Минздрав запретил “Ферейну” производить под видом лекарственного средства настойку боярышника, снискавшую заслуженную славу среди любителей дешевого алкоголя. Претензии к предпринимателю были и у ФАС. В частности, антимонопольное ведомство признало выпуск “Цебрилизина” недобросовестной конкуренцией: упаковка брынцаловского препарата была схожа до степени смешения с “Церебролизином” австрийской фирмы Ebewe Pharma.
Но велика ли беда? Большинство обвинений в адрес компании рассыпались, отмечает глава “Фармэксперта” Николай Демидов. “К тому же, — продолжает он, — скандалы не мешали Брынцалову отлично чувствовать себя в регионах, где он побеждал во многих тендерах на поставку недорогих лекарств”. Однако успехи в прошлом. Сегодня у Брынцалова кризис продаж.
КОРОЛЕВСКИЙ РАЗМЕР
Основная активность “Брынцалов-А” сосредоточена на вялом госпитальном рынке. Продажи через аптеки за прошлый год выросли на 20% (до $6,7 млрд в ценах потребителя), а закупки больниц — только на 7% (до $1,5 млрд). И на 7 процентных пунктов, по оценкам исследовательской фирмы RMBC, за минувший год сократилась доля “больничных” препаратов российского производства в натуральном выражении. В денежном она стабильно не превышает трети. Что поделаешь: врачи упорно выписывают пациентам оригинальные импортные препараты. И дешевизна российских аналогов для них не аргумент. Брынцалова, предлагающего дженерики по “народным” ценам, это обстоятельство выводит из себя. Натуральные объемы продаж своей компании он оценивает в 300 млн упаковок в год. Исходя из прошлогодней выручки около $60 млн, средняя стоимость упаковки — $0,2. Выходит десятикратная разница со средней ценой предложения на госпитальном рынке в 2006 г., составившей $2,08, по данным “Фармэксперта”.
“Без поддержки государства производить дженерики невыгодно, — заключает хозяин "Ферейна". — Вот в Америке правительство ежегодно тратит $600 млн на пропаганду дешевых лекарств. Людям объясняют: есть дженерик ценой $10, а есть оригинальный препарат за $100. А у нас? В год в стране продается 3 млн упаковок "Но-шпы". Государство могло бы сказать: "Покупайте "Нош-бру"!" — и это бы решило наши проблемы”.
Но государство молчит. В 2002 г. “Брынцалов-А” была шестой среди крупнейших поставщиков медикаментов для российских больниц, по версии “Фармэксперта”. По итогам прошлого года компания не вошла даже в Top-25. Ее доля на рынке лекарств отечественного производства составила лишь 2% в денежном выражении. А с учетом импорта не дотянула и до 0,5%.
С эффективностью дела не лучше. По данным “СПАРК-Интерфакс”, в 2001 г. рентабельность “Брынцалов-А” по чистой прибыли достигала около 15%. Спустя четыре года упала до 0,5%. Для сравнения: показатель “Отечественных лекарств” в 2005 г. был выше в 14 раз. Еще менее удачным оказался минувший год. Участие в программе ДЛО обернулось “дебиторкой”, равной четверти оборота компании за 2005 г., или $20 млн. Государство до сих пор не расплатилось. Поставки по ДЛО на “Ферейне” решили прекратить, что сразу отразилось на продажах: по итогам 2006 г. они упали на 25%. Картина выглядит особенно невесело на фоне 35-процентного роста российского фармрынка. Когда-то Брынцалова называли фармацевтическим королем. Кому это теперь придет в голову?
В ОБЪЯТИЯХ ГОСУДАРСТВА
Слабость брынцаловского бизнеса возбуждает аппетит конкурентов к его производственным активам. Солидная территория в центре Москвы, занимаемая корпусами “Ферейна”, давно мозолит глаз рейдерам (Брынцалов перебрасывает производство в подмосковный Электрогорск, но пока не завершил переезда). “Среда вокруг Брынцалова становится все более агрессивной”, — соглашается Николай Демидов.
Чтобы выжить, Брынцалов готов уступить часть своих акций государству. “Я остаюсь акционером, только с более защищенной формой собственности”, — строит планы хозяин “Ферейна”. Альянс с государством снимет головную боль, связанную со сбытом и управлением ассортиментом, мечтает Брынцалов. “Стоило мне наладить выпуск дженериков, как все вокруг стали делать то же самое”, — недоволен он. Решение правительства создать холдинг “Российские фармацевтические технологии” пришлось очень кстати. Узнав о нем, Брынцалов тотчас предложил свои услуги. Он уже все просчитал. В рамках ДЛО Россия, по словам Брынцалова, закупает 81 патентно защищенный препарат. Среди них лекарства против СПИДа и туберкулеза. “Всемирная организация здравоохранения в целях профилактики этих заболеваний разрешает обходить патентную защиту. Нам самим сделать это будет сложно, другое дело — в союзе с государством”, — говорит Брынцалов.
На первом этапе по замыслу Роспрома в холдинг должны войти только госпредприятия и НИИ. На втором, после размещения акций холдинга на бирже, акционерами госкомпании смогут стать частные инвесторы. Но Брынцалов рассчитывает пролезть без очереди. “Я предложил контрольный пакет своей компании безвозмездно”, — уверяет он.
Советник начальника управления имущества Роспрома Виктор Суровцев отрицает даже теоретическую возможность такой сделки. К тому же, по его словам, Брынцалов предлагал Роспрому несколько иную схему — обмена акций своей компании на долю в холдинге. Но вот вопрос: нужен ли государству скандальный партнер? “Репутация Брынцалова подмочена”, — считает Суровцев.
Обсуждать с хозяином “Ферейна” его имидж бессмысленно. “Я живу в хороших домах, у меня красивая жена, умные дети, я благородное дело делаю. Дважды был депутатом Госдумы, дважды баллотировался в президенты. Русский я. Какой еще вам имидж нужен?” — сокрушается он.
ПОХОД НА БИРЖУ
Если вход в госкомпанию будет закрыт, у Брынцалова есть план Б — продажа акций частным инвесторам. Правда, до сих пор контакты с потенциальными покупателями не обнадеживали. В прошлом году Брынцалов предложил сделку АФК “Система”. Она проявляла открытый интерес к фармбизнесу. Как говорят в самой АФК, на “Ферейне” для нее представляли ценность лицензии на выпуск лекарств и часть оборудования. Переговорщики не сошлись в цене. Независимая оценка, сделанная специалистами банка “Уралсиб”, не испугала покупателя, но оказалась втрое ниже ожиданий продавца, рассказывают в АФК.
Брынцалов считает, что попросту ошибся адресом: “"Система" — партнер неестественный. Меня интересует стратегический инвестор, готовый выкупить эмиссию акций. Чтобы вырученные деньги пошли на развитие предприятия”.
Где найти стратега? На бирже, уверен Брынцалов. Фондовый рынок он хотел бы взять кавалерийским наскоком вскоре после IPO “Фармстандарта” (на днях группа выручила $880 млн за 40% своих акций). Впрочем, источник SM, представляющий готовность эмитента, даже не уверен, что IPO брынцаловской компании пройдет в этом году.
Эмиссию “Фармхаус Капитал” — компании, на баланс которой переведены все активы “Брынцалов-А”, — в начале года зарегистрировала ФСФР. Лид-менеджер предполагаемого размещения, “Уралсиб”, по словам Брынцалова, оценил эмитента в $400 млн. С этой цифрой собственник не согласен. Он надеется на более справедливую оценку рынка. В “Уралсибе” подтвердили факт сотрудничества с “Брынцалов-А”, но от прочих комментариев воздержались. Выйти на финансовый рынок Брынцалов уже пытался — с облигациями в 2002 г. Но ФКЦБ аннулировала регистрацию выпуска ввиду отсутствия спроса. Где гарантии, что IPO окажется более удачным? “Не могу вообразить, каких инвесторов заинтересуют такие бумаги”, — откровенен директор DSМ Group Александр Кузин. Дело не столько в текущих объемах бизнеса. “Неясно, что он собирается предложить рынку, — удивлен Демидов из "Фармэксперта". — Да, хорошее оборудование, сертификат GMP. Но где команда, сбыт, стратегия?”
КАК ЛЕЧИТЬ ИНВЕСТОРА
С командой у Брынцалова и вправду проблемы. За последние два года на “Ферейне” сменилось два гендиректора. Усилился отток техперсонала. “От Брынцалова уходят специалисты”, — замечает Суровцев из Роспрома. Предприятию все сложнее не только удерживать, но и привлекать новые кадры, свидетельствует Кузин. Об успехах сбытовой и маркетинговой стратегий сказано выше. Но Брынцалов обещает перестроиться — переориентировать свой бизнес с выпуска дешевых дженериков на R&D. Покупать у ученых разработки оригинальных препаратов, проводить клинические испытания и продвигать лекарства на мировом рынке.
Заметного успеха за рубежом разработки отечественных фармацевтов до сих пор не имели. А лучшие образцы, выдаваемые за инновацию, считает Демидов, на самом деле — адаптированные разработки советского космоса и оборонки. Получение лекарственных форм на основе принципиально новой молекулы — удовольствие весьма дорогое. Цена вопроса, по оценкам гендиректора “Нижфарма” Дмитрия Ефимова, начинается от $10 млн. Время на разработку — около 10 лет. Затраты на качественный дженерик куда скромнее: от $300 000 при 2-3 годах на подготовку к запуску в производство.
Однако сверхзатраты в фармацевтике Брынцалов считает мифом. А срок научных изысканий вообще не его забота. Те же 10 лет один из российских НИИ потратил на разработку противоракового препарата. “А права на него я купил за $150 000”, — улыбается Брынцалов.
Особые надежды предприниматель возлагает на инсулин. Его на “Ферейне” начали выпускать еще в 1990-х. Проект, как водится, сопровождался громким скандалом — в данном случае с участием датской компании Novo Nordisk. По недосмотру та фактически подарила своему бывшему партнеру Брынцалову технологию производства инсулина из субстанции, но не так уж много потеряла. Сегодня датчане вместе с американской Eli Lilly и французской Sanofi-Aventis, по данным “Фармэксперта”, контролируют 98% продаж инсулина в стране. А президент Российской антидиабетической ассоциации Михаил Богомолов отводит отечественным компаниям не больше 1% этого рынка емкостью $190 млн. “Положение тяжелое. Мы даже предлагали нашим производителям объединиться в инсулиновый картель, но не нашли понимания”, — сожалеет Богомолов.
Тем временем “Брынцалов-А” поставляет инсулин в ближнее зарубежье. “А что делать, если Россия его не закупает? В одну Белоруссию мы своего инсулина продали на $10 млн”, — утверждает бизнесмен. В этой бывшей советской республике “Брынцалов-А”, по данным RMBC, входит в десятку ведущих игроков на рынке госзакупок. Но не стоит обольщаться. Весь заказ на выпуск инсулина чиновники республиканского минздрава решили разместить на мощностях подведомственного производителя “Белмедпрепараты”. “В этом году мы должны закрыть 75% потребностей страны в генно-инженерном инсулине. А за несколько лет удовлетворим их полностью”, — делится планами замначальника научно-фармацевтического центра “Белмедпрепараты” Татьяна Трухачева.
Амбиции Брынцалова простираются дальше границ СНГ. Со своими лекарствами он собирается в Европу и уже торгует с арабскими странами. С Сирией, Ираном и рядом других государств заключены годовые контракты на общую сумму $12 млн. Результат похвальный: столько же составила вся экспортная выручка “Нижфарма” за прошлый год. Но Брынцалов не рад: “Мне это неинтересно. Я хочу создавать новые лекарства для России. Вопрос в том, будем ли мы работать на страну или на себя. Совмещать не удается”.
Дальнейшие события позволили предпринимателю вздохнуть с облегчением. Лицензия осталась при нем. А за выявленные нарушения суд оштрафовал “Ферейн” на символические 40 000 руб. Более того, главу Росздравнадзора Рамила Хабриева, причинившего компании столько беспокойств, позже отправили в отставку за служебное несоответствие. Победа? Радостным настроение Брынцалова не назовешь даже с большой натяжкой. Он выглядит утомленным и раздраженным.
“В СМИ сплошной негатив, а чиновники занимаются только тем, что вставляют нам палки в колеса”, — жалуется он. Минздравсоцразвития одну за другой заворачивает тендерные заявки “Брынцалов-А”. А ведь, к несчастью для компании, есть еще и Роспатент. “Наш "Бравегил" выкинули из госпрограммы, потому что он якобы копирует "Тавегил" от Novartis. "Тавегил" и "Бравегил" — неужели похоже?!” — не изменяет своему репертуару хозяин “Ферейна”.
Натянутые отношения Брынцалова с госструктурами, конечно, не новость. Несколько лет назад Минздрав запретил “Ферейну” производить под видом лекарственного средства настойку боярышника, снискавшую заслуженную славу среди любителей дешевого алкоголя. Претензии к предпринимателю были и у ФАС. В частности, антимонопольное ведомство признало выпуск “Цебрилизина” недобросовестной конкуренцией: упаковка брынцаловского препарата была схожа до степени смешения с “Церебролизином” австрийской фирмы Ebewe Pharma.
Но велика ли беда? Большинство обвинений в адрес компании рассыпались, отмечает глава “Фармэксперта” Николай Демидов. “К тому же, — продолжает он, — скандалы не мешали Брынцалову отлично чувствовать себя в регионах, где он побеждал во многих тендерах на поставку недорогих лекарств”. Однако успехи в прошлом. Сегодня у Брынцалова кризис продаж.
КОРОЛЕВСКИЙ РАЗМЕР
Основная активность “Брынцалов-А” сосредоточена на вялом госпитальном рынке. Продажи через аптеки за прошлый год выросли на 20% (до $6,7 млрд в ценах потребителя), а закупки больниц — только на 7% (до $1,5 млрд). И на 7 процентных пунктов, по оценкам исследовательской фирмы RMBC, за минувший год сократилась доля “больничных” препаратов российского производства в натуральном выражении. В денежном она стабильно не превышает трети. Что поделаешь: врачи упорно выписывают пациентам оригинальные импортные препараты. И дешевизна российских аналогов для них не аргумент. Брынцалова, предлагающего дженерики по “народным” ценам, это обстоятельство выводит из себя. Натуральные объемы продаж своей компании он оценивает в 300 млн упаковок в год. Исходя из прошлогодней выручки около $60 млн, средняя стоимость упаковки — $0,2. Выходит десятикратная разница со средней ценой предложения на госпитальном рынке в 2006 г., составившей $2,08, по данным “Фармэксперта”.
“Без поддержки государства производить дженерики невыгодно, — заключает хозяин "Ферейна". — Вот в Америке правительство ежегодно тратит $600 млн на пропаганду дешевых лекарств. Людям объясняют: есть дженерик ценой $10, а есть оригинальный препарат за $100. А у нас? В год в стране продается 3 млн упаковок "Но-шпы". Государство могло бы сказать: "Покупайте "Нош-бру"!" — и это бы решило наши проблемы”.
Но государство молчит. В 2002 г. “Брынцалов-А” была шестой среди крупнейших поставщиков медикаментов для российских больниц, по версии “Фармэксперта”. По итогам прошлого года компания не вошла даже в Top-25. Ее доля на рынке лекарств отечественного производства составила лишь 2% в денежном выражении. А с учетом импорта не дотянула и до 0,5%.
С эффективностью дела не лучше. По данным “СПАРК-Интерфакс”, в 2001 г. рентабельность “Брынцалов-А” по чистой прибыли достигала около 15%. Спустя четыре года упала до 0,5%. Для сравнения: показатель “Отечественных лекарств” в 2005 г. был выше в 14 раз. Еще менее удачным оказался минувший год. Участие в программе ДЛО обернулось “дебиторкой”, равной четверти оборота компании за 2005 г., или $20 млн. Государство до сих пор не расплатилось. Поставки по ДЛО на “Ферейне” решили прекратить, что сразу отразилось на продажах: по итогам 2006 г. они упали на 25%. Картина выглядит особенно невесело на фоне 35-процентного роста российского фармрынка. Когда-то Брынцалова называли фармацевтическим королем. Кому это теперь придет в голову?
В ОБЪЯТИЯХ ГОСУДАРСТВА
Слабость брынцаловского бизнеса возбуждает аппетит конкурентов к его производственным активам. Солидная территория в центре Москвы, занимаемая корпусами “Ферейна”, давно мозолит глаз рейдерам (Брынцалов перебрасывает производство в подмосковный Электрогорск, но пока не завершил переезда). “Среда вокруг Брынцалова становится все более агрессивной”, — соглашается Николай Демидов.
Чтобы выжить, Брынцалов готов уступить часть своих акций государству. “Я остаюсь акционером, только с более защищенной формой собственности”, — строит планы хозяин “Ферейна”. Альянс с государством снимет головную боль, связанную со сбытом и управлением ассортиментом, мечтает Брынцалов. “Стоило мне наладить выпуск дженериков, как все вокруг стали делать то же самое”, — недоволен он. Решение правительства создать холдинг “Российские фармацевтические технологии” пришлось очень кстати. Узнав о нем, Брынцалов тотчас предложил свои услуги. Он уже все просчитал. В рамках ДЛО Россия, по словам Брынцалова, закупает 81 патентно защищенный препарат. Среди них лекарства против СПИДа и туберкулеза. “Всемирная организация здравоохранения в целях профилактики этих заболеваний разрешает обходить патентную защиту. Нам самим сделать это будет сложно, другое дело — в союзе с государством”, — говорит Брынцалов.
На первом этапе по замыслу Роспрома в холдинг должны войти только госпредприятия и НИИ. На втором, после размещения акций холдинга на бирже, акционерами госкомпании смогут стать частные инвесторы. Но Брынцалов рассчитывает пролезть без очереди. “Я предложил контрольный пакет своей компании безвозмездно”, — уверяет он.
Советник начальника управления имущества Роспрома Виктор Суровцев отрицает даже теоретическую возможность такой сделки. К тому же, по его словам, Брынцалов предлагал Роспрому несколько иную схему — обмена акций своей компании на долю в холдинге. Но вот вопрос: нужен ли государству скандальный партнер? “Репутация Брынцалова подмочена”, — считает Суровцев.
Обсуждать с хозяином “Ферейна” его имидж бессмысленно. “Я живу в хороших домах, у меня красивая жена, умные дети, я благородное дело делаю. Дважды был депутатом Госдумы, дважды баллотировался в президенты. Русский я. Какой еще вам имидж нужен?” — сокрушается он.
ПОХОД НА БИРЖУ
Если вход в госкомпанию будет закрыт, у Брынцалова есть план Б — продажа акций частным инвесторам. Правда, до сих пор контакты с потенциальными покупателями не обнадеживали. В прошлом году Брынцалов предложил сделку АФК “Система”. Она проявляла открытый интерес к фармбизнесу. Как говорят в самой АФК, на “Ферейне” для нее представляли ценность лицензии на выпуск лекарств и часть оборудования. Переговорщики не сошлись в цене. Независимая оценка, сделанная специалистами банка “Уралсиб”, не испугала покупателя, но оказалась втрое ниже ожиданий продавца, рассказывают в АФК.
Брынцалов считает, что попросту ошибся адресом: “"Система" — партнер неестественный. Меня интересует стратегический инвестор, готовый выкупить эмиссию акций. Чтобы вырученные деньги пошли на развитие предприятия”.
Где найти стратега? На бирже, уверен Брынцалов. Фондовый рынок он хотел бы взять кавалерийским наскоком вскоре после IPO “Фармстандарта” (на днях группа выручила $880 млн за 40% своих акций). Впрочем, источник SM, представляющий готовность эмитента, даже не уверен, что IPO брынцаловской компании пройдет в этом году.
Эмиссию “Фармхаус Капитал” — компании, на баланс которой переведены все активы “Брынцалов-А”, — в начале года зарегистрировала ФСФР. Лид-менеджер предполагаемого размещения, “Уралсиб”, по словам Брынцалова, оценил эмитента в $400 млн. С этой цифрой собственник не согласен. Он надеется на более справедливую оценку рынка. В “Уралсибе” подтвердили факт сотрудничества с “Брынцалов-А”, но от прочих комментариев воздержались. Выйти на финансовый рынок Брынцалов уже пытался — с облигациями в 2002 г. Но ФКЦБ аннулировала регистрацию выпуска ввиду отсутствия спроса. Где гарантии, что IPO окажется более удачным? “Не могу вообразить, каких инвесторов заинтересуют такие бумаги”, — откровенен директор DSМ Group Александр Кузин. Дело не столько в текущих объемах бизнеса. “Неясно, что он собирается предложить рынку, — удивлен Демидов из "Фармэксперта". — Да, хорошее оборудование, сертификат GMP. Но где команда, сбыт, стратегия?”
КАК ЛЕЧИТЬ ИНВЕСТОРА
С командой у Брынцалова и вправду проблемы. За последние два года на “Ферейне” сменилось два гендиректора. Усилился отток техперсонала. “От Брынцалова уходят специалисты”, — замечает Суровцев из Роспрома. Предприятию все сложнее не только удерживать, но и привлекать новые кадры, свидетельствует Кузин. Об успехах сбытовой и маркетинговой стратегий сказано выше. Но Брынцалов обещает перестроиться — переориентировать свой бизнес с выпуска дешевых дженериков на R&D. Покупать у ученых разработки оригинальных препаратов, проводить клинические испытания и продвигать лекарства на мировом рынке.
Заметного успеха за рубежом разработки отечественных фармацевтов до сих пор не имели. А лучшие образцы, выдаваемые за инновацию, считает Демидов, на самом деле — адаптированные разработки советского космоса и оборонки. Получение лекарственных форм на основе принципиально новой молекулы — удовольствие весьма дорогое. Цена вопроса, по оценкам гендиректора “Нижфарма” Дмитрия Ефимова, начинается от $10 млн. Время на разработку — около 10 лет. Затраты на качественный дженерик куда скромнее: от $300 000 при 2-3 годах на подготовку к запуску в производство.
Однако сверхзатраты в фармацевтике Брынцалов считает мифом. А срок научных изысканий вообще не его забота. Те же 10 лет один из российских НИИ потратил на разработку противоракового препарата. “А права на него я купил за $150 000”, — улыбается Брынцалов.
Особые надежды предприниматель возлагает на инсулин. Его на “Ферейне” начали выпускать еще в 1990-х. Проект, как водится, сопровождался громким скандалом — в данном случае с участием датской компании Novo Nordisk. По недосмотру та фактически подарила своему бывшему партнеру Брынцалову технологию производства инсулина из субстанции, но не так уж много потеряла. Сегодня датчане вместе с американской Eli Lilly и французской Sanofi-Aventis, по данным “Фармэксперта”, контролируют 98% продаж инсулина в стране. А президент Российской антидиабетической ассоциации Михаил Богомолов отводит отечественным компаниям не больше 1% этого рынка емкостью $190 млн. “Положение тяжелое. Мы даже предлагали нашим производителям объединиться в инсулиновый картель, но не нашли понимания”, — сожалеет Богомолов.
Тем временем “Брынцалов-А” поставляет инсулин в ближнее зарубежье. “А что делать, если Россия его не закупает? В одну Белоруссию мы своего инсулина продали на $10 млн”, — утверждает бизнесмен. В этой бывшей советской республике “Брынцалов-А”, по данным RMBC, входит в десятку ведущих игроков на рынке госзакупок. Но не стоит обольщаться. Весь заказ на выпуск инсулина чиновники республиканского минздрава решили разместить на мощностях подведомственного производителя “Белмедпрепараты”. “В этом году мы должны закрыть 75% потребностей страны в генно-инженерном инсулине. А за несколько лет удовлетворим их полностью”, — делится планами замначальника научно-фармацевтического центра “Белмедпрепараты” Татьяна Трухачева.
Амбиции Брынцалова простираются дальше границ СНГ. Со своими лекарствами он собирается в Европу и уже торгует с арабскими странами. С Сирией, Ираном и рядом других государств заключены годовые контракты на общую сумму $12 млн. Результат похвальный: столько же составила вся экспортная выручка “Нижфарма” за прошлый год. Но Брынцалов не рад: “Мне это неинтересно. Я хочу создавать новые лекарства для России. Вопрос в том, будем ли мы работать на страну или на себя. Совмещать не удается”.
Иллюстрация к статье:
Подписывайтесь на наш Telegram, чтобы быть в курсе важных новостей медицины
http://www.smoney.ru - Добавил v.v. 6198 дней назад в категорию Фармкомпании
Читайте также
Добавить комментарий